Call us now:
1. Sol Casino
Бонус за регистрацию: 90 Бесплатных Спинов ( Ссылка на Бесплатный Бонус )
Бонус за первый депозит: 150% за пополнение на €/$/₽ 300 ( Ссылка на регистрацию )
2. Rox Casino
Бонус за регистрацию: 20 Бесплатных Спинов ( Ссылка на Бесплатный Бонус )
Бонус за первый депозит: 100% за пополнение на €/$/₽ 1000 ( Ссылка на регистрацию )
3. Jet Casino
Бонус за регистрацию: 50 Бесплатных Спинов ( Ссылка на Бесплатный Бонус )
Бонус за первый депозит: 100% за пополнение на €/$/₽ 300 ( Ссылка на регистрацию )
4. Fresh Casino
Бонус за регистрацию: 50 Бесплатных Спинов ( Ссылка на Бесплатный Бонус )
Бонус за первый депозит: 100% за пополнение на €/$/₽ 200 ( Ссылка на регистрацию )
5. Izzi Casino
Бонус за регистрацию: 60 Бесплатных Спинов ( Ссылка на Бесплатный Бонус )
Бонус за первый депозит: 200% за пополнение на €/$/₽ 1000 ( Ссылка на регистрацию )
6. Legzo Casino
Бонус за регистрацию: 60 Бесплатных Спинов ( Ссылка на Бесплатный Бонус )
Бонус за первый депозит: 150% за пополнение на €/$/₽ 300 ( Ссылка на регистрацию )
Стивен Колкер: “Мой талант – это дар и проклятье”
Стивен Колкер: “Мой талант – это дар и проклятье”
Теги:
- Стівен Колкер
- КПР
- Тоттенгем
- Саутгемптон
- Ліверпуль
- Иан Холлоуэй
У Стивена Колкера есть история, которую он созрел рассказать всем через журналиста The Guardian Доминика Файфилда. История сложная, больше похожая на поток сознания с острым ощущением того, что проблемы с психическим здоровьем Стивена действительно могли привести его к самоубийству. Игрок, который со стороны казался благословленным талантом c большими возможностями рассказал о том, что жил с постоянной тревогой и отвращением к себе.
В попытках уйти от мыслей о самоубийстве Колкер спустил сотни тысяч фунтов в казино. Это не помогало, так как обыграть систему он так и не смог и ненависть к себе только усиливалась. Затем пришло время пить, пытаясь заглушить боль, но алкоголь превращал Колкера в мерзкого человека, который просыпался по утрам в полицейском участке и не мог узнать себя на видеозаписи из ночного клуба.
Футбол по-прежнему согласуется со всеми психическими проблемами Колкера – он числится игроком “Куинз Парк Рейнджерс”, единственным напоминанием о временах, когда этот клуб играл в АПЛ, но не играл с октября 2016 года. Он не стремится оправдываться или вызвать сочувствие, а просто констатирует болезненные для себя факты, отрезая путь к отступлению. С декабря он не делал ставок, не заходил в казино, а с марта не прикоснулся к алкоголю. Процесс исцеления, который может восстановить его карьеру идет полным ходом и это интервью – решающий шаг к выздоровлению для Стивена, по его словам.
Немногим меньше года назад Колкер говорил с журналистами Guardian о неделе, проведенной в Сьерра-Леоне, которая изменила его жизнь. Он вдохновился работой в благотворительной миссии, которая обеспечивала ему чувство перспективы. Он вернулся с большой решимостью восстановить свою репутацию на “Лофтус Роуд” под руководством Джимми-Флойда Хассельбайнка после неудачных аренд в “Саутгемптон” и “Ливерпуль” и первые матчи сезона ему действительно удались неплохо. Триггером, который переключил Колкера в режим саморазрушения, стала травма паха – он играл несколько недель с болью после матча с “Барнсли”, боясь признаться самому себе, что придется уйти на лечение. “Я был обязан “КПР” и хотел показать все на что способен, но был слишком наивным, думая, что смогу работать со стиснутыми зубами”.
Колкер называет свой футбольный талант даром, но в то же время – проклятьем. Он прошел путь из Воскресной лиги до АПЛ за четыре года, в 2012 году попал на Олимпийские Игры в составе сборной Великобритании и дебютировал в сборной Англии, его талант убедил многих менеджеров АПЛ в том, что Колкер способен стать выдающимся защитником. Тем не менее – все это время Стивен жил в отрицании и прошло более шести лет, прежде чем он согласился, что ему нужна помощь специалистов. “Ты всегда думаешь, что может все начать сначала, а деньги дают ложное чувство безопасности. Но в “Саутгемптоне” я мысленно осознал, что меня нет. Я не играл, моя карьера катилась в пропасть, и я должен был связаться с кем-то. Врач пытался помочь мне, но другие просто говорили – выйди на поле и “покажи себя”.
“У меня не было никакого понимания, что происходит в моей голове. Я знаю, что меня пригласили выполнять работу, и я был достаточно взрослым, чтобы кто-то становился мне няней. Как и в “КПР” мне нужно было оправдывать деньги, которые за меня заплатили, но я был в состоянии, когда все это убивало меня. Возможно, что-то меняется, но механизма поддержки нет. Я знаю многих игроков, которые отказывались пойти в клинику Sporting Chance просто потому, что понимали – они потеряют место в основе, если признают наличие проблем. Как только вы сошли со сцены хоть на месяц – кто-то занимает ваше место. Это отговаривает людей от получения помощи. Вы чувствуете постоянное давление”.
“Сейчас я бы посоветовал молодым игрокам поговорить с ПФА, с менеджером, если они будут чувствовать себя так, как я. Будьте достаточно смелы, чтобы сказать, что вам нужна помощь, пока не станет слишком поздно. Тревога… Мне всегда нужно было что-то, чтобы справиться с ней. Футбол был моим побегом от реальности в детстве, но все изменилось, как только я попал в первую команду в подростковом возрасте и внезапно понял, сколько в профессиональном футболе давления. Моим способом справиться с ним даже на ранних этапах карьеры стал азарт. Я – игроман. Я пристрастился к чувству победы и многие люди скажут, что это неплохо в футболе, но не в моем случае, так как я искал продолжения в казино. Я был зависим от попыток победить систему, потому как убедил себя, что есть какая-то система, и я смогу ее победить. Вы никогда не можете оглянуться и понять, почему вы это делали”.
Колкер сыграл 123 матча в Премьер-лиге за восемь команд и чувство неуверенности и самоуничтожения постоянно преследовало его. “Бессонные ночи, голос в голове до пяти утра, прокручивание в голове каждого неудачного решения, которое я когда-либо принимал в жизни, беспокойство о том, что будет дальше… “Тоттенхэм” отправил меня в “Бристоль Сити”, когда мне было 18 лет и они поселили меня в квартире в центре города, окруженной ночными клубами и казино. У меня появились деньги, каких я никогда не видел в жизни, и не было никаких запретов. Однажды один из сотрудников клуба заметил меня в казино в три часа ночи, но отношение тренера было следующим: “То, что вы делаете в свободное время – ваше дело. Просто не позволяйте этому мешать игре на футбольном поле”.
“Год спустя в “Суонси” катализатором проблем стала травма, которая вынесла на поверхность все мои проблемы. “Тоттенхэм” отправил меня в Sporting Chance, чтобы я мог разобраться с ними, но я был не готов к этому. Еще не накопилось столько боли и шишек, чтобы я мог остановиться. Я продолжал активно играть в казино, когда вернулся в “Тоттенхэм”, проводя там безумные часы каждую ночь. Я думаю, проблема была в том, что я не чувствовал себя хорошо. Я не чувствовал, что я на том уровне что и любой из игроков основы, но большая победа в казино и деньги в заднем кармане на время могли меня примирить с тем, что я не играю на должном уровне. Итак, азартные игры были каждый день. Но выигрывал я естественно не всегда, и скоро ко всем моим демонам прибавилась боль потерять деньги вместе с позором и чувством вины. Тогда в ход шла выпивка, которая помогала на время забыться, но под ее действием я выходил из-под контроля”.
В конце концов, не выдержал Даниэль Леви, владелец “Тоттенхэма” – он нашел Колкера во время предсезонной поездки на Багамы и просто сказал: “То, что ты творишь – это невероятно. Либо разберись в себе, либо уходи, но я уверяю тебя – если ты уйдешь, это не будет движение вверх”. Стивен: “Я был молод и глуп. Я воспринял его слова не как предупреждение, а как вызов. Я был настолько незрелым. Потому я отправился в “Кардифф Сити” и первые шесть месяцев там были просто потрясающими. Я был капитаном, менеджер Малки Маккей знал, что у меня есть некоторые проблемы, но сумел сделать так, что я чувствовал себя нужным, востребованным, важным. В это время не было никаких азартных игр, выпивки, но как только он был уволен – демоны вернулись. Этого оказалось достаточно – еще до того как мы сыграли первую игру без Маккея я убедил себя в том, что “все пропало”. Это катастрофическое мышление, но вот таким человеком я был”.
“Я оказался в “КПР” летом 2014 года и попытался взять себя в руки, но триггер переключился уже во второй игре сезона, когда мы проиграли 0:4 на “Уайт Харт Лейн” “Тоттенхэму”. Это чувство, когда я уходил с поля и понимал, что где-то там сидит Леви, думая “Я так и знал”… Оно просто убило меня. Тогда я осознал, насколько большую ошибку совершил, покинув “Тоттенхэм”. Я должен был разобраться в себе, но у меня было лишь желание провалиться сквозь землю. С того момента меня больше не было и каждое поражение лишало меня сна все больше. Я не знаю, как я пережил это – я спал от силы две ночи в неделю. Этот год был настоящим кошмаром”.
“Это был порочный круг. Мы проигрываем в выходные, и я чувствую себя разбитым. Я действительно хотел помочь, так как клуб заплатил за меня большие деньги, но мы были недостаточно хороши, а я брал на себя всю ответственность за неудачи команды. Я не мог спать, беспокоился о том, что произошло. Единственным облегчением становился алкоголь. Он временно затмевал голоса в моей голове – сомнения, ненависть к себе, но я был слишком плох физически после таких алкосессий, чтобы нормально тренироваться. Я ничего не помнил. Я мог проснуться в понедельник, не помня, что случилось в субботу вечером. Я включал телефон и видел кучу смс от людей, рассказывавших о моих “подвигах”, но я сам ничего не помнил”.
“Бывали случаи, когда я просыпался в камере в полицейском участке. Это бывало слишком часто – в Лондоне, Саутгемптоне и Ливерпуле. Иногда я сидел там с полицейскими, адвокатом и не мог узнать себя на видеозаписи. Трудно принять, что ты можешь быть таким. В Ливерпуле я просыпался посреди ночи и владельцы баров и вышибалы шантажировали меня: “Плати деньги или мы продадим это видео”. В конце концов, я просто сказал клубу, что я не в порядке и мне нужно вернуться на реабилитацию”.
“Я вернулся в “КПР”, оставшись одним из немногих, кто напоминал о периоде Обручей в АПЛ. Я обошелся клубу в 8 миллионов и люди не понимали, почему я не играю. Это было завершение моего самого тяжелого года. Я не мог тренироваться из-за травмы, моя подруга потеряла мать и горевала от того, что осталась с конченым игроманом, а мой сын жил со своей матерью в Сомерсете и я месяцами не видел его, хоть он был моим главным “безопасным местом”.
“КПР” и мой агент пытались подтолкнуть меня к переходу в “Локомотив” в январе, говоря о том, что это будет новое начало. Часть меня думала, что деньги, которые они дают, могут решить мои проблемы, но как Россия поможет мне справиться с самим собой? Я понятия не имел, как я буду справляться со своими демонами, если окажусь в Москве травмированным, и я предчувствовал приближение катастрофы. Менеджер Иан Холловей на самом деле хотел, чтобы я остался. Я был в его кабинете близкий к тому, чтобы расплакаться, потому он сказал: “Как кому-то могла прийти в голову идея отправить тебя в Россию в таком состоянии? Тебе нужно лечиться”. Я оценил его за это, но для клуба как я понимаю, было выгодно продать меня. В конце концов, я решил остаться”.
“Последний раз я был в казино в декабре и проиграл много денег. Последний выброс. Именно потому по финансовым причинам вариант с “Локомотивом” был для меня спасением. Именно тогда я, наконец, признал, что не смогу победить систему, что нет быстрого исправления. Я больше не мечтал о том, что могу спасти мир благодаря одной удачной ночи за рулеткой. Это была лишь фантазия. В тот период я много думал о самоубийстве. Темное время. Я смог уцепиться лишь за моего сына и все то хорошее, что я делал в Сьерра-Леоне – то, что заставляло меня поверить в себя. Я полагаю, что потерял 70% всего, что заработал в попытках поймать удачу в казино. Когда вы теряете такую сумму, зная, что есть много людей, которым эти деньги могли бы спасти жизнь… Не было другого выхода, кроме как “уйти”.
“Но в моменты ясности я знал, что я не могу этого сделать из-за своего сына. Я уже не играл тогда в казино, но алкоголь заполнил ту пустоту, которая осталась после ухода азартных игр. Реабилитация не работала и раньше, так почему она должна сработать сейчас? Я сосредоточился на алкоголе, но это привело к углублению депрессии. Это было неумолимо со всех сторон. До 12 марта. В тот день я потерял водительские права и вот тогда я понял, что моя жизнь стала неуправляемой”.
Колкеру присудили штраф в 12 755 фунтов за нежелание пройти алкогольный тест и запретили водить машину в течение 18 месяцев после того как полиция поймала его на автостоянке возле Виндзорского замка. “Я знал, что превысил все лимиты. Знал, что получу запрет, но не хотел, чтобы родители знали, что я снова все испортил. Что если бы я выехал со стоянки и убил кого-то? Нет, все. Я был в суде четыре или пять раз – больше никаких вторых шансов. Это тюремное заключение. Я все еще был травмирован и не мог играть и потому я подписал обязательства обратиться к специалисту, и он диагностировал у меня депрессию и постоянную тревогу. Он назначил медикаменты, и мы установили план, которые поможет мне разобраться в себе и успокоиться”.
Он и его подруга путешествовали в Африку и Индию, помогая в детских домах и приютах, где мог видеть, что его проблемы это ничто по сравнению со страданиями других людей. Стивен учувствовал в бесчисленных занятиях анонимных игроманов и алкоголиков, обратился за помощью к Кларку Карлайлу – бывшему защитнику “КПР”, сталкивавшемуся с подобными проблемами. Он не прикоснулся к алкоголю с марта, принимает лекарство, стабилизирующее его настроение, а новым конструктивным увлечением стал гольф.
“Люди говорят, что я делал все это потому, что у меня появилось слишком много денег, но я знаю подростков без копейки, у которых такие же симптомы, как у меня. Играл бы я в футбол или нет, я бы все равно страдал от этой болезни, просто без общественного давления и унижения. Я бы стал наркоманом, я человек крайностей”.
“Сейчас я занимаюсь дополнительными тренировками, правильно питаюсь, каждый вечер хожу в бассейн. Я посещаю анонимные встречи, занимаюсь благотворительностью. Это все еще я. Вот каким я должен быть. Но демоны в моей голове никуда не делись и мне отчаянно нужно находиться посередине, контролировать их. Я чувствую, что сейчас я близок к месту, где я должен быть и что-то действительно изменилось”.
“Я делаю маленькие вещи, чтобы напомнить себе, что я нахожусь на ходу. Я мог бы пользоваться услугами таксиста, чтобы успевать везде, пока лишен прав, но я пользуюсь общественным транспортом. Я живу сейчас в Фелтхэме, в месте, где я вырос, чтобы помнить, как сильно мне пришлось работать, чтобы выбраться отсюда в возрасте 15-ти лет. Деньги лишь покрывают трещины, но это еще большее зло, так как они лишь продлевают агонию”.
Игроки “КПР” приступили к предсезонным тренировкам, но Стивен Колкер занимается с собственным тренером в Хейсе. Жизнь в клубе превратилась в бесконечную цепочку штрафов и несмотря на то, что Иан Холловей заинтересован в услугах Колкера, новый агент защитника дал понять ему, что клуб хочет избавиться от защитника.
“Я слишком долго ненавидел себя и мне нужно научиться себя любить. Я скучаю по игре как сумасшедший. Я не чувствовал, что мне нравится играть с “Кардифф Сити”. Я не хочу вводить свое имя в Google и просматривать список унизительных историй. Я хочу, чтобы люди помнили, что я футболист, который был достаточно хорош, чтобы представлять свою страну на молодежном уровне и все еще имеет десять лет в игре. При том, что я отдавал только 40% моего таланта, я был способен играть на высшем уровне. Теперь я чувствую себя хорошо психологически и хочу показать людям, в том числе моему сыну, на что я действительно способен. Где бы ни появилась возможность проявить себя, я просто буду благодарен, что я снова жив”.
- Схожі записи:
- Почему ЛЕ важна для английских команд
- Дефицит терпения
- Мерсисайдские грабли для Моуриньо
- 75 минут “Тоттенхэма”, 15 минут “Арсенала”
- Катком по фавориту
- Юрген Клопп: “Я хотел быть врачом, но был недостаточно умен для этого”